Вечером 23 февраля я вывесил в Facebook пост «Танцуем, не воюем». Это была ирония по поводу причудливых Covid-ограничений на Кипре, однако заканчивался текст предельно серьезно: «Возможно, это наивно, но я за танцы и против войны». Утром 24 февраля я получил сообщение от родственницы из Харькова: «Страшно. В 5:05 начали бить «Смерчи». Военный аэродром разбили и часть военную. По всей Украине взрывы». Как же мы дошли до того, что русские стреляют в украинцев и русских?
Андрей АВСИТИДИЙСКИЙ
ВОЙНА — ЭТО МИР?
— Примерно половина состава украинской армии — русские люди, — говорит мой друг, военный аналитик и полковник запаса Александр Шаравин.
Он в ежедневном режиме общается с друзьями и учениками в погонах как в России, так и на Украине. По данным источников Александра, одна из российских диверсионных групп в составе 20 суперпрофессионалов убила в Киеве чуть больше 100 украинских военных. 19 из 20 россиян погибли, а их командира чудом удалось взять в плен.
— Что тебе сказали, когда отправляли на войну?
— Вы все нацисты! — отвечает российский спецназовец.
— И я тоже?! — изумляется русский генерал украинской армии.
Это какой-то сюрреализм
- Российская армия пытается взять город-герой Киев, а в это время в Берлине проходит 100-тысячная демонстрация против войны в Украине.
- Системы залпового огня «Град» бьют по жилым районам Харькова под откровения Путина о том, что западные страны — «империя лжи».
- Западные лидеры увещевают президента РФ остановиться. В ответ он отдает приказ привести силы стратегического сдерживания в особый режим.
- Роскомнадзор и минобороны требуют от СМИ не называть происходящее войной. А что же это тогда? Мир? Война — это мир? Незнание — сила?
НЕ БОЙТЕСЬ!
Жизнь научила меня не доверять политикам. Я стараюсь держаться от них подальше, хотя профессия иногда требует прямо противоположного. За 11 лет в Facebook я выложил всего один пост о политике. Чуть больше года назад, когда накипело.
Текст назывался «Ужин с Путиным: он опоздал на полтора часа, а я не приехал». Суть его в следующем — в 2008 году я был приглашен на ужин с ВВП в составе группы журналистов, но решил, что делать мне там нечего. Коллеги потом рассказали, что он опоздал на полтора часа, был хмур, скучал и при первой же возможности исчез. Я же провел тот вечер в Сандунах и вернулся в отель в прекрасном расположении духа.
Почему я так поступил? Потому что чувствовал, что на ужине мне будет как минимум некомфортно. Очень важно прислушиваться к интуиции. Не делать того, что вам не нравится. Не бояться, если ваше мнение идет вразрез с установками окружения. Выходить из токсичных отношений. Отстаивать свои права. Бороться за счастье. Быть внутренне свободным. При таком подходе не считаться с вами будет невозможно.
Уверен, что в России есть сильные люди, которые со мной согласны. Да, пойти против Путина непросто. Но если промолчать, ситуация может стать еще хуже. На то, что Владимир Владимирович живет в собственном мире, первой обратила внимание канцлер Германии Ангела Меркель в 2014 году. Это было время эйфории после Крыма. На мой взгляд, Путин «завис» в 2014-м. Пришла пора познакомить его с реалиями-2022.
ИЛЛЮЗИИ ПРЕЗИДЕНТА
Я мог бы написать крайне эмоциональный текст в первый день войны, но предпочел собрать информацию, пообщавшись почти с двумя десятками источников, которые знают ситуацию в Кремле гораздо лучше меня. Лишь трое сумели обойтись без ненормативной лексики. Самой мягкой была формулировка (ее я услышал из уст предельно осторожного технократа) «Глава государства, возможно, принял импульсивное решение».
Помните заседание Совета безопасности России 21 февраля? Бледные лица, дрожащие руки и сбивчивые речи в поддержку признания ДНР и ЛНР. Мне показалось, что строгий директор школы отчитывает нерадивых учеников. Что напугало этих людей? Они боятся Путина? Видимо, да, но не до такой же степени!
После прослушивания 55-минутной (!) речи Путина я заподозрил, что признанием ДНР и ЛНР дело не ограничится. Но четкого понимания перспектив у меня не было. Я был ошеломлен продолжительностью выступления. Позже мне рассказали, что изначальный вариант был заметно короче, но Путину он не понравился. В итоге глава государства лично участвовал в создании окончательной версии с погружением в историю.
23 февраля у меня возникло предположение — членов Совбеза поставили перед фактом, что решение о вторжении главнокомандующим уже принято. От них требовалось выйти на трибуну и сказать «Есть!». Интеллектуальный уровень этих людей достаточно высок для того, чтобы понять, что значит «военная операция» на Украине. Это война с тысячами жертв. Она началась утром 24 февраля. Но для чего?!
Главная проблема Путина заключается в том, что он уже как минимум восемь лет живет в иллюзорном мире. Два года пандемии усугубили этот тренд. Помните «чистую зону» и серебряные коридоры? А невообразимо длинные столы видели? Резко сузившийся круг общения и отсутствие прежнего ежедневного ощущения всевластия спровоцировали взрыв накопившейся негативной энергии.
Не исключаю, что президент мог сказать примерно следующее: «Уверен, что наших солдат будут встречать в Харькове и Херсоне с цветами!», «Вы что думаете, мы Киев за 24 часа не возьмем?!», «Чего скисли? Радоваться надо! Наконец-то покончим с нацистами!». Возразить — даже мягко — видимо, никто не решился.
РОССИЯ — ЭТО НЕ ПУТИН
— Да ты не любишь Путина! — уже не раз слышал я в свой адрес.
Извините, но любить президентов — это ненормально. Пусть их жены, дети и внуки любят. Я предпочитаю оперировать категориями «одобряю — не одобряю», «уважаю — не уважаю». Если нормально что-то сделал — молодец, ошибся — отвечай. И, кстати, президентов принято менять. Вроде об очевидном говорю. Но, похоже, не все знали.
— Ты не любишь Путина, значит, ты не любишь Россию! — и такое тоже слышал.
Россия — моя родина. Как я могу ее не любить?! Россия прекрасна. Я благодарен ей за то, что она сформировала меня свободным человеком. Этот период пришелся на 1986-1991 годы, когда я учился в Новосибирском университете. Конечно, жизнь в Академгородке сильно отличалась от советской действительности. Что ж, значит, мне повезло.
КОМ К ГОРЛУ
Виктор Кравец родился в Крыму. Мы знаем друг друга 35 лет. В санатории «Парус» в Мисхоре он учил меня играть на бильярде, а я его — в преферанс. Сейчас Витёк живет в Киеве. Я жму кнопку вызова в WhatsApp.
— Как ты, брат?
— Здорово, Андрюха! Жену и детей отвез на вокзал. Уехали в Черновцы. У нас война, в моем городе оккупанты. Им, правда, дали приказ не трогать гражданских, но суть не меняется. Некоторые [российские военные] растеряны, просят дать что-нибудь поесть. У них еще проблемы с топливом возникли. При этом перестрелки были уже, наверно, по всему Киеву. Но знаешь, что здорово? Мне столько людей позвонили со словами поддержки! От России до Америки. Четверо готовы приехать в Киев. Просто ком к горлу…
На глазах Виктора появляются слезы. На его коленях улыбается в безмятежном сне шикарный белый кот Вест.
Продолжение следует
— А тебе детей Донбасса не жалко? Восемь лет его бомбили! — такова одна из главных претензий последних дней.
Пока отвечу предельно коротко: «У того, кому не жалко погибших детей, нет сердца. Я знаю и помню об Аллее ангелов в Донецке».
Развернутый материал о Донбассе будет опубликован на этой неделе.
Фото: Дмитрий Астахов/ТАСС, EPA / CNA